Книга АСТ Время говорить (Климовски К.)

Цитаты
Представьте: толпы народу, то есть «народ Израиля», прямо как в Торе, все на улицах, и все в белых одеждах. И эти одежды слегка пузырятся и вздуваются на легком ветру — предвестнике израильской осени, — так же вздуваются и пузырятся белые простыни, вывешенные на просушку в начинающей остывать Иудейской пустыне, где живут папины родители. Вечером, в мягко густеющей темноте на улицах как будто шествие привидений, и белые одежды 1 сияют в полумраке, а когда на них падает свет фонарей, кажется, что свет струится от самой одежды. А днем... днем плывет караван кораблей — не по морю, а по пустыне, это мы — весь народ Израиля, люди‑корабли. И плывем не за угол, не на соседнюю улицу в синагогу, а просто выплываем все вместе в бескрайний и безбрежный мир. И это очень красиво. Правда.
1 По традиции в Йом‑Кипур надевают белое.

Они сидели в саду. Офир, Томэр, их родители и девушка‑солдатка. Она сидела рядом с Томэром, и он обнимал ее за плечи. Не красавица, но симпатичная, с высокой грудью и хорошей фигурой, которую подчеркивала облегающая военная форма. А главное, взрослая, своя в доску: понимающая Томэра, понимающая, что там, в Газе, знающая войну, знающая жизнь, наверняка опытная женщина, не девочка... Главное, не я. А я стояла с дурацким видом в своих дурацких рваных джинсах с дурацкими антеннами на голове, облизывала сладкие от ваты губы, понимая, что меня уже заметили и сбежать не смогу, — без шансов.
Но пока костер горит, пока мне так радостно, я буду бросать туда слова — молча. Сейчас опять время говорить — оно настает внезапно, стихийно, только я поняла, что говорить не обязательно громко. Говорить можно про себя — тебя все равно услышат. И я говорю — бросаю слова в костер — про себя. И меня слышит костер, и слышит пустырь, и слышит Давид — потому он тоже молчит и радостно, удивленно на меня смотрит, — и слышит наш пригород, и весь Израиль, и народ Израиля, и весь мир — вся Вселенная — все слышат меня. Хотя я ничего особенного не говорю, я бросаю в костер самые простые слова, самые очевидные, но и самые необходимые — слова молитвы и любви, любви и молитвы.